По разным подсчётам, в мире существует порядка 7 тыс. языков. Языковая картина очень подвижна. Каждую неделю в мире умирает один язык. Это происходит главным образом в силу объективных исторических причин: ассимиляции, миграции, урбанизации, индустриализации, модернизации, глобализации и т.д.
По оценке ЮНЕСКО, к середине XXI в. останется 50% существующих языков, а к концу столетия — лишь 10%, т.е. всего 600–700. Малые языки будут заменены доминирующими сегодня.
В Российской Федерации 193 языка коренных народов (с диалектами — 260), в том числе 74 языка, используемых в государственной системе образования и телевещания; 63 языка радиовещания; 504 издания газет на 50 языках; 125 изданий журналов и альманахов на 31 языке; 57 языков, на которых выпускаются тысячи наименований книг; более 22 тыс. учителей родного языка, работающих в системе образования; тысячи коллективов народного творчества, популяризирующих фольклорное и песенное наследие народов России.
Тему поддержки языков коренных народов обсудили эксперты на площадке фест-форума «Литературный флагман России».
Как отметила заведующая кафедрой лингводидактики и билингвизма Московского педагогического государственного университета, начальник управления образованием Центра международного сотрудничества Министерства просвещения РФ Елизавета ХАМРАЕВА, ситуация, связанная с родными языками, в России неоднородна:
— Де-юре в каждом регионе есть один час в неделю, для того чтобы родной язык был в любой школе, и уже от субъекта РФ зависит, больше или меньше часов выделяют на его изучение. Очень разные условия бытования языка, различается его распространённость, витальность (это лингвистический термин, который говорит о жизненности языка). Самая большая проблема — преподавание языка. И здесь регионы тоже существенно различаются. Где-то совершенно не умеют преподавать, язык уходит, родители детей на нём не говорят, и только бабушки и дедушки пытаются дать внукам основы. А где-то, наоборот, развиваются инновационные проекты, в том числе цифровые, используются оригинальные шрифты и т.п.
Выступающая подчеркнула, что, даже если родной язык не обеспечивает именно лингвистическую составляющую в обучении, он присутствует как некое духовно-нравственное знание в жизни человека, культуросберегающая основа. Этот момент объединяет всё преподавание родных языков на территории России. Какой бы язык ни изучали, его методологическая основа — культурно-исторический подход и концепция социального конструктивизма Л.С. Выготского, обязательное изучение в деятельности (а для языка это чтение, говорение, слушание и письмо).
— Специально акцентирую на этом внимание, потому
что иногда языковое занятие в школе — это урок молчания, когда дети сидят, пишут, заполняют тесты, но нет ни аудирования, ни чтения, ни вообще образца речи. Обязательно должны присутствовать все четыре компонента, иначе языка не будет. Основы функциональной грамотности — тоже важный момент. Можно учить язык всю жизнь, но не суметь попросить стакан воды. Самое главное — способность языка решать задачи не лингвистики, а коммуникации и создавать пространство обмена мыслями, — считает Е. Хамраева.
Очевидно, что мало просто языка: необходимы школьные предметы на языке и далеко не каждый регион может это обеспечить. Эксперт продолжила:
— Я изучила много современных учебников и не могу сказать, что они основаны на деятельностном подходе. Необходим учёт новейших достижений психологии. Билингвизм как идея языкового обучения пока не пришёл в наши школы.
Для того чтобы изучать язык, надо прежде всего научить языку учителя. С этим большие проблемы, особенно в методическом плане. Самое главное — научиться определять уровни владения языком, измерять языковые умения. По каким признакам можно судить о том, что язык является для человека родным? По фамилии, по этнической принадлежности или по функциональности? Не может учебник, ориентированный на носителя языка с уровнем С, использоваться для обучения носителя с уровнем А.
Как осуществлять качественное обучение в условиях смешанного класса? По мнению выступающей, следует, во-первых, использовать современные технологии личностной ориентации, в частности предметные интеграции, проекты, метапредметное взаимодействие. Во-вторых, применять технологии активизации деятельности учащихся: игры разного типа, проблемное обучение, коммуникативные технологии, видеоролики и буктрейлеры и т.д. В-третьих, использовать технологии эффективного управления, так называемые менеджерские навыки учителя. Учитель — режиссёр и дирижёр своего урока, он сам задаёт темп и ритм, мотивирует и контролирует. Он, в частности, может организовать работу в парах по принципу «сильный и слабый», выдать индивидуальное задание, собрать подгруппы по уровню владения языком, состав которых необходимо регулярно пересматривать. Особенность сегодняшнего дня в том, что все три группы технологий должны использоваться попеременно.
Всё, что связано с родным языком, — это основа этнической идентичности. Родной язык — национальная идентичность, русский язык — общероссийская, а владение иностранным — залог успешности в мировом сообществе, — отметила в завершение эксперт.
Какова специфика Республики Татарстан в вопросе поддержки языков и какова роль науки и академического сообщества в их сохранении?
К дискуссии подключился Марат ГИБАТДИНОВ, заместитель директора по научной работе Института истории имени Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан (АН РТ), руководитель Центра истории и теории национального образования, член Комиссии при раисе Республики Татарстан по вопросам сохранения и развития татарского языка:
— Если выделять основное, это комплексный подход. Прежде всего надо признать наличие языковой проблемы. К сожалению, часто мы встречаемся с позицией чиновников, которые говорят, что это неважно: есть задачи более насущные — свет, вода, проживание и питание. Для нашей республики характерна особая чувствительность к языковой проблематике. Татарстан уделяет внимание сохранению языков всех народов, проживающих на его территории. В республике сохранились школы с преподаванием языков народов, титульных для других регионов, причём часто там такие школы отсутствуют.
С точки зрения эксперта, важный аспект — роль государства и его институтов:
— В республике есть закон о языках, госпрограмма, и мы решили, что необходим центр, который будет заниматься непосредственно языковой проблематикой. Когда ответственность распределяется между разными ведомствами, получается, что «у семи нянек дитя без глаза». В этом году была создана специальная комиссия при раисе Республики Татарстан, которую возглавляет вице-премьер республики.
Существенный показатель — отношение общества к проблематике. Как отметил эксперт, если сами носители не заинтересованы в передаче языка будущим поколениям, то какие бы институции ни работали, какими бы ни были инвестиции, сохранить язык практически невозможно:
— В Татарстане немало молодёжных и общественных инициатив. В частности, проект «Я разговариваю на татарском» возник как инициатива татарской молодёжи и затем был поддержан на государственном уровне. Важно, что язык сохраняется в семье, в постоянном общении, в быту. Необходимо, чтобы были таблички и указатели, объявления в транспорте и т.п. Надо, чтобы язык оставался живым, чтобы молодые люди разговаривали на нём на улице. Это сложный аспект, его невозможно искусственно стимулировать. Для этого необходимо, чтобы люди осознавали ценность языка в культурном плане, в отношении идентичности.
Эксперт подчеркнул, что любой язык ценен не только как лингвистическая единица. Для этноса это составная часть его идентичности, культуры, образа жизни:
— Практически невозможно сохранять язык в вакууме, без всего, что сопутствует языку в плане культурных традиций. Поэтому важно, что в республике языком занимаются не только научные и академические сообщества, например в тему вовлечены религиозные организации. На протяжении тысячелетия татарский язык развивался в контексте исламской культуры, и для нас невозможно воспринимать свою религиозную идентичность в отрыве от родного языка. То же самое происходит у кряшен — небольшой группы татар-христиан. Существует приход Русской православной церкви, где богослужение ведётся на кряшенском татарском языке. Развивается проект полилингвальных школ. Культурные организации, Союз писателей, Совет аксакалов, общество «Магариф», Всемирный конгресс татар, родительское сообщество тоже вовлечены в тематику. В последние годы сформировалось активное интернет-сообщество на татарском языке, где существуют круги общения по интересам: кулинария, воспитание детей, кино и литература и т.п. Вообще, в любых сообществах, интересующихся историей и культурой, так или иначе поднимается вопрос татарского языка. Включая новых людей в сообщество, их убеждают в том, что те должны знать родной язык, дают рекомендации, как его изучить.
Безусловно, огромную роль играет цифровизация. Как отметил М. Гибатдинов, Татарстан был одним из пионеров этой темы в России:
— Инициативы, которые влияют на изменение языковой ситуации, имеют не только сиюминутный результат, но и отложенный эффект. Республика запускала цифровые проекты в 1990–2000-х гг., и первым результатом стало то, что появилась раскладка и можно было набирать тексты на татарском языке. Спустя 20 лет мы видим, что информационная среда — это наша параллельная реальность и последствия тех инвестиций и действий фактически мультиплицированы. Активность на татарском языке в Интернете была бы невозможной без тех действий, что мы предпринимали в прошлые десятилетия.
— Если говорить о научном сообществе, то в республике сохранение языков — дело не только филологов, для которых это предмет исследования. Для нас важно, чтобы татарский сохранялся как язык науки. Это связано с преподаванием различных дисциплин и сохранением традиций. Здесь, конечно, есть проблемы. Публикации на любую тему на татарском языке имеют низкий рейтинг и не котируются при оценке научной деятельности. Есть проблемы с плагиатом на татарском языке. Но главное — мы сохраняем кадры, которые могут развивать татарский как язык науки, — подчеркнул в завершение спикер.
Какие риски несёт современная цифровая среда для языков народов России и какие перспективы она открывает?
Тему продолжил ведущий научный сотрудник Института прикладной семиотики АН РТ, доцент кафедры билингвального и цифрового образования Казанского федерального университета (КФУ) Булат ХАКИМОВ:
— Наша жизнь уже сильно зависит от цифровых, алгоритмизированных решений, притом что не всегда эти решения учитывают всё многообразие жизни и адекватно на него реагируют, в том числе на многообразие национальное, языковое и т.д. Одна из сторон некомпетентности современных компьютерных систем — это незнание языков многих народов.
Как отметил эксперт, особенности современной цифровой среды связаны с ростом объёма данных, повсеместной автоматической генерацией контента, господством платформ с их рекомендательными алгоритмами и экосистемами. Происходят необратимые изменения в обществе, в культуре и коммуникации. Это влияет и на чтение, в том числе на родных языках:
— Изменилось представление о грамотности. Появилось понятие постграмотности: мы можем многого не знать, не помнить, но быстро подсмотреть и это не будет доставлять неудобства. Читательские практики серьёзно трансформируются, и чтение на родных языках должно за ними успевать. Это одно из проявлений такого процесса, как распад информационной среды традиционных сообществ. Если раньше каждый этнос имел локальную привязку, у него было своё пространство и оно само по себе являлось фактором сохранения языка, то сейчас, независимо от того где находимся, мы функционируем в едином цифровом пространстве, где национальный контент просто растворяется. В этом плане количество носителей языка не имеет большого значения. Принято считать, что татарский язык самый большой из малых: миллионы носителей. Но в общем океане глобального контента он точно так же теряется. Будучи погружённым в эту среду, человек не видит необходимости использовать родной язык. На это накладывается гибридное использование языка, когда мы не просто общаемся с его помощью: коммуницируют люди с машинами, машины — между собой. Многие видели, как два устройства с запущенным ChatGPT общаются, включают музыку, раздают друг другу комплименты. Мы создаём тексты не полностью самостоятельно, а какие-то части генерируем.
С точки зрения спикера, два главных риска — это недостаточность контента на малых языках, а также нехватка технологической и ресурсной поддержки.
— Отсутствие контента не позволяет быстро развивать технологии, потому что это неинтересно крупным ИТ-компаниям, а отсутствие технологий не даёт возможности создавать контент. Вследствие этого растёт цифровое неравенство, увеличивается цифровой разрыв. В результате билингвизм, который пока есть у носителей, серьёзно деформируется, становится несбалансированным. У людей в психике откладывается, что многие профессиональные и даже повседневные дела невозможны на родном языке. Самое важное, что они не могут познавать мир на своём языке и он вытесняется из цифровой реальности. Если говорить о татарском языке, то базовый уровень его цифровизации и локализации присутствует, отметил эксперт. Но этого уже мало для обеспечения полноценного функционирования. Новые вызовы ставят иные задачи, обусловленные необходимостью внедрять технологии машинного перевода, генеративные языковые модели.
Б. Хакимов обратил внимание аудитории на то, что на функционирование и развитие языка, безусловно, влияет государственная политика. Но даже если всё будет идеально с точки зрения органов власти, этого явно недостаточно: образовательная сфера должна отреагировать. И даже если в методологии всё станет хорошо, в современных условиях она не будет эффективной, если не окажется достаточных ресурсов. В Республике Татарстан подобная работа ведётся уже более 30 лет — с тех пор, когда стали создавать первые электронные словари. В процессе выработки цифровых решений для поддержки языка участвуют научные и образовательные организации, органы власти, общественные движения.
— В этой работе участвуют АН РТ, КФУ. В частности, в нынешнем году в вузе был создан прототип системы обнаружения заимствований на татарском языке. Минцифры Республики Татарстан активно включается в процессы. Так, в начале года совместно с АН РТ был создан сервис «Татар speech», позволяющий использовать речевые технологии. Участвуют другие министерства, информационное агентство «Татмедиа», Университет Иннополис. Из общественных движений можно отметить «Открытый университет» — проект, который заполняет нишу высшего образования на татарском языке, создаёт различные курсы. Например, в этом году состоялся онлайн-курс по искусственному интеллекту, развиваются другие инициативы, — сказал выступающий.
Как отметил спикер, Институт прикладной семиотики АН РТ работает около 15 лет. Основные проекты — национальный корпус татарского языка с пользовательским интерфейсом, настроенным на то, чтобы учёные, лингвисты, языковеды, учителя проводили свои исследования, портал «Тюркская морфема», создан Электронный атлас народных говоров, который на основе геоинформационной системы позволяет проследить территориальные особенности диалектов. Более прикладные проекты — переводчик «Татсофт» и речевые технологии. Ежегодно проводится конференция по компьютерной обработке тюркских языков и хакатон, посвящённый развитию татарского языка.
В перспективе — разработка интерактивных литературных приложений, которые будут включать образовательные функции, такие как возможность перевода фрагментов текста книги.
— Не секрет, что многие носители не могут полноценно читать литературу на родных языках: они не полностью всё понимают, «спотыкаются» на отдельных словах. Было бы очень удобно «на лету» смотреть перевод и продолжать читать, повышая свой образовательный уровень. Книжные приложения для детей ориентированы на то, чтобы, читая, ребёнок мог погружаться в виртуальный мир: послушать запись, посмотреть видеофрагмент, — поделился планами эксперт.
Языка не бывает без начертания, без шрифта. Компания «ПараТайп» разрабатывает шрифты с поддержкой языков народов России.
Об истории вопроса и сегодняшнем положении дел рассказал коммерческий директор компании «ПараТайп», профессор Российского государственного университета имени А.Н. Косыгина, член Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» Сергей БОБРЫШЕВ:
— В 1930-е гг. в СССР была проведена реформа, когда все языки переводились на кириллическую письменность. На кириллицу перешли в течение пяти — семи лет, и для всех массовых языков было разработано порядка сотни алфавитов. Это стало серьёзным стимулом для повышения уровня образования в стране. В республиках начали издавать учебники на национальных языках, целую индустрию полиграфического машиностроения задействовали в создании специальных символов. Раньше шрифты были литьевыми, каждый символ для разных гарнирур приходилось отливать, причём в разных размерах. Были привлечены лучшие отечественные художники-графики. Крупнейший отдел в «Полиграфмаше», состоящий из 80 человек, занимался разработкой и поддержкой национальных алфавитов.
Стали выпускать книги, время шло, и к 1980–1990-м гг. начали использовать компьютерные шрифты. Но они были ограничены посредником между человеком и компьютером — кодовой таблицей, которая включала 256 символов. Как правило, это были базовые символы латиницы и кириллицы, а также немного национальных. Это привело к тому, что создание учебников средствами компьютерной вёрстки в этот период замедлилось и порой принимало курьёзные формы. К сожалению, не везде можно было использовать национальные алфавиты. В 2007–2010 гг. перед нами была поставлена задача создать большую шрифтовую систему PT Sans — PT Serif, которая поддерживала бы все письменные языки субъектов РФ, а всего их 153. Мы создали шрифты с открытой лицензией. Сегодня для бесплатного скачивания доступны 29 начертаний шрифтов с поддержкой национальных символов.
Какие перспективы для языков малых народов несут современные аудиотехнологии? В каких условиях они используются?
Как отметил научный сотрудник лаборатории междисциплинарных исследований Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории имени В.М. Васильева, заместитель руководителя отдела координации работы языковых разделов «Рувики» Андрей ЧЕМЫШЕВ, созданы голосовые помощники, для того чтобы озвучивать на национальных языках сайты, например «Рувики», новости для тех, кто плохо видит. Для этого используются машинные переводчики или генеративные модели типа ChatGPT. Одно из достижений последнего времени — «умная» колонка, которая умеет говорить на башкирском языке, «башкирская Алиса».
Автор проекта «умной» колонки Һомай на башкирском языке Айгиз КУНАФИН добавил, что разработчикам пришла идея собрать вместе программистов, лингвистов, языковедов, чтобы они помогали друг другу. Был создан отдельный сайт для сбора корпуса аудиозаписей, чтобы на его основе разработать модель распознавания речи. Достаточно загрузить один час записи, расшифровать вручную, а потом запускается модель обучения. Следующие записи распознаются уже с помощью обученной модели: качество на каждом этапе улучшается, а число ошибок сокращается. Есть близкие к башкирскому языку: шорский, алтайский, и с помощью больших языковых моделей их также пытаются расшифровать.
Рубрика: Книжная культура
Год: 2024
Месяц: Сентябрь
Теги: Елизавета Хамраева Андрей Чемышев Сергей Бобрышев Языки коренных народов Языковое и культурное многообразие Марат Гибатдинов Булат Хакимов Айгиз Кунафин
